Леонид Уваров (далее Л. У. Корр): Скажите, вы не любите общаться с прессой?
Гаспаров М. А. (далее М. А. Г.): Не люблю.
Л. У. Корр: Почему?
М. А. Г.: Перевирают. Причём, всегда.
Так неудачно началось моё интервью с ведущим врачом-иммунологом самарской областной больницы Гаспаровым Михаилом Андреевичем, которому начальство, по его словам, «навязывает бестолковых корреспондентов, отнимающих драгоценное время». Но неудачное, на первый взгляд, интервью обернулось эмоциональными откровениями, резкими заявлениями и принципиальной сменой парадигмы моего отношения к простуде. Михаил Андреевич доходчиво объяснил мне, что нужно делать, чтобы не чихать, рассказал, почему я дурак, и почему нас таких, дураков, много.
«…Не могу своим пациентам советовать, то, что нельзя проверить»
Л. У. Корр: Михаил Андреевич, хочу вам признаться, что, прежде, чем идти на этот разговоров, я внимательно прочитал интервью, которое вы давали три месяца назад моему коллеге.
М. А. Г.: Ой, даже не вспоминайте…
Л. У. Корр: Но почему же. Там вы говорили, что современные люди совершенно разучились заботиться о своём иммунитете, что вспоминают о нём, только когда заболеют и что лечение гомеопатией помогает далеко не каждому…
М. А. Г.: Нет.
Л. У. Корр: Что «нет»?
М. А. Г.: Нет, не говорил. Не было такого. Я там сказал, что гомеопатия в том виде, в котором она присутствует сейчас в медицине – направление крайне ненадёжное, и что если эти средства кому-то и помогают, то надо ещё посмотреть на этого «кого-то». Может, он чрезвычайно внушаемый или впечатлительный человек. Может, просто убедил себя в том, что это лечит.
Л. У. Корр: А на самом деле не лечит?
М. А. Г.: А на самом деле, всё гораздо сложнее и неоднозначнее. Есть такой скандальный французский биохимик – Бенвенисто его зовут. Вот он проводил самые нашумевшие работы по снижению концентрации действующего вещества, добиваясь эффекта сверхмалых доз. И даже опубликовал свои результаты в «Nature».
Л. У. Корр: То есть, публикацию пропустили?
М. А. Г.: Пропустили, потому что проверяли 6 раз. Шесть раз проверили, напечатали, а потом – просто отказались от этой публикации. Так что ваши журналы и газеты я не люблю заслуженно.
Л. У. Корр: Мы другие, мы – хорошие. А почему в «Nature» отказались?
М. А. Г.: А потому что ожидаемый эффект у них то получался, то не получался. Основания для публикации были, а для того, чтобы поставить на кон свою репутацию, – нет.
Л. У. Корр: Но, наверное, кто-то ещё проводил подобные эксперименты?
М. А. Г.: Конечно. В Институте фармакологии под руководством Ворониной и Сергеевой успешно работали с феназепамом. Потом Елена Борисовна Бурлакова рассказывала, как ещё в 1983 году в Институте психологии они почти случайно обнаружили действие одного активного вещества на нейрон. Влияние было, но из-за токсичности нейрон погибал. Тогда решили уменьшить концентрацию. Но уменьшали не так, как это сделали бы химики в 2-3 раза, а так, как это делают иммунологи – сразу в 1000 и в 10000 раз.
Л. У. Корр: И был результат?
М. А. Г.: Во-первых, был эффект при той концентрации, при которой его вообще не должно было наблюдаться. И тут о внушении говорить не приходится – реагировал нейрон, а он не врёт ни себе, ни экспериментаторам. Во-вторых, потом эти эксперименты повторили на животных, уменьшая на сотую, тысячную даже стотысячную миллиграмма. А, в третьих, они обнаружили не просто сохранение эффекта, а увеличение его. Эффективность при сверхмалых дозах росла!
Л. У. Корр: А почему ж вы тогда говорите о неоднозначности вопроса?
М. А. Г.: А потому что рост этот был не постепенный. Потому что между пиками фиксировалась «мёртвая зона». Грубо говоря, при концентрации в одну десятитысячную эффект выше, чем при единице, а при концентрации в одну стотысячную – ещё выше. Но в промежутке – ничего. И эту действенную концентрацию нужно было очень чётко соблюсти тогда. И нужно соблюсти сейчас. А как строго составляют свои средства наши гомеопаты – одним им известно. Это ведь так легко в домашних условиях не проверишь. А я не могу своим пациентам советовать, то, что нельзя проверить. Даже в качестве профилактики, не говоря уже о лечении.
«… У меня ощущение, что больные сами ненавидят себя»
Л. У. Корр: Хорошо, Михаил Андреевич. Давайте тогда поговорим о том, что проверено и чем гарантировано можно лечиться.
М. А. Г.: Молодой человек. Когда вы заболеете, вы придёте ко мне – я вас осмотрю – мы по факту сделаем все анализы – исключим все неподтверждённые болезни – найдём истинную причину – и только тогда я вам назначу лечение с учётом вашего состояния. А пока ваша задача – укреплять иммунитет, чтобы вы ко мне вообще не приходили больше.
Л. У. Корр: И как же мне укреплять иммунитет? И я спрашиваю уже не как корреспондент, которому вы не хотите давать интервью, а как потенциальный пациент. Я при каждой смене сезоном начинаю чихать, между прочим.
М. А. Г.: В том-то и дело, что «между прочим». Наши люди к себе так относятся, будто исправить организм – это, как лампочку поменять: перегорела, выбросили, новую вкрутили. Но нет – не так. У меня ощущение, что больные сами ненавидят себя. Между болезнями они вообще ничего не делают для своего здоровья. Вот просто – ни-че-го. Лечатся, пока чихают, пока течёт из носа. А с последней каплей пускаются во все тяжкие.
Л. У. Корр: Так вы же сами говорите, что лечение назначите только по факту.
М. А. Г.: Лечение – да. Но никто ж вам не мешает вообще избежать этого визита.
Л. У. Корр: И что делать?
М. А. Г.: Извините, но вы как маленький, честное слово. Вы не знаете, что делать для того, чтобы не чихать? Хорошо, я вам скажу. Утром встаёте – делаете физические упражнения без перегрузок – принимаете контрастный душ, заканчивая холодной водой, – тем временем, проветриваете помещение – полноценно питаетесь – включаете в рацион овощи. Если в пище не хватает витамином, добавляете витаминными комплексами. Лучше сразу в составе иммуноукрепляющих веществ. Почему лучше? Потому что там сразу состав сбалансирован, не надо думать, будут ли при раздельном употреблении конфликтовать компоненты.
Л. У. Корр: Вы о каком средстве сейчас говорите?
М. А. Г.: Я не о средстве вам говорю. Я – о принципе. Средства могут быть разные. Я своим пациентам рекомендую «Immunity». Николай Палыч, я знаю, прописывает очень похожий, но с небольшими вариациями препарат «Immunetika». Лидия Викторовна, к которой вы, сначала чуть не попали, даёт вообще другое – у неё любимый рецепт сейчас… Вылетело из головы… На основе экстракта голубики… «Голубитокс» он называется. Но повторяю, что средства разные – принцип один: заботьтесь о своём здоровье, не дожидаясь болезни. Особенно, если, как вы, постоянно хлюпаете носом и чихаете.
Л. У. Корр: И это не та гомеопатия, о которой вы говорили?
М. А. Г.: Нет. В этих препаратах как раз всё понятно, объяснимо и механизм действия понятен выпускнику средней школы.
Л. У. Корр: Ну, вот для меня это уже актуально. Уже были первые холода, и я уже перед тем как лечь спать – бужу жену своим чиханием. Мне эти «голубитоксы» нужно принимать или сразу записываться к вам на приём?
М. А. Г.: Записывайтесь. Но одно другому не мешает. Если вы, не дай Бог, ломаете ногу, вы ж не выбираете между костылём и гипсом? Нет. Вы и гипс накладываете, и костыль берёте. Гипс удерживает кость, а костыль помогает вам передвигаться. Только я вас прошу – не пишите про костыли вообще или пишите дословно. А то ведь опять переврёте, а мне потом в следующем интервью исправлять придётся.